L.T. Korneev

Горький правды сок

Кружится пепел меж окон,

Пылают с треском стены,

Невидимым стальным клинком

Осколки режут вены.

Испепеляет плоть огонь,

Струится дым и человечий Чад.

Костры из трупов, плоти вонь —

Там гибнут тысячи солдат.

Война шагает по полям земли.

Благих усилий балаган на пустыре разбит.

Войну с экранов привели к нам СМИ.

Морально зритель ты разложен и убит.

Вот настоящий бой!

Усопшие вокруг они — мои друзья.

На лицах мертвецов от пламени заря.

Всё смолоты в песок и почвой стали зря.

Друзья вокруг, друзья.

О, братцы, кто же вас, скрывая цель

угодную тельцу,

в смерть,

в горе,

в хаос окунул?

В иллюзии наживы такая суть —

Ты режь и гибни,

а прибыль?

А прибыль будет у Акул.

Ты — враг, ты поднял автомат

И целишься в меня. Щелчок. Я ухожу...

в ад?

Спасибо враг!

Сжимаю зубы,

кровь, рыдая плещет.

И катится слезинки солоная вода.

Ужасен смерти лик и чёрный мрак клевещет,

Что больше никогда! Ни-ко-гда!

Кто отпевать меня возьмётся?

Я чёрт,

ублюдок,

рептилия,

я — пёс войны.

За цифры на счету я жизни жёг,

Не чувствуя ни капельки своей вины.

Возглавит кто плачь по убийце?

Восславит кровь пролитую мечом.

Икону намалюет вампиру-кровопийце

Оплатит мою тризну кто?

Он?

Да, этот проповедник недельно ране

Лафеты пушек-пушечек святой водой кропил.

Златою пулей алчности священник ранен.

Ему и благолепен узорный лик Могил.

Да, батюшка, твой сын кровавым молотом свой путь Жестокий прорубил,

Бездушным Истуканом став поганым

А честь и совесть, разум…

погубил.

Слишком рано я ухожу во боль и мрак,

И слишком поздно глаза увидели

От истины искру, что верил я лишь слову лжи.

Дурак! Дурак! Дурак!

Мы пали из-за пуль, огня.

У работяг нет власти.

А из опостылевшего рта буржуя

Черно́й и кривозубой пасти

Бежит вранья поток я-я-я-я-я.

Я обещаю мир, я обещаю правду,

Я обещаю сытость, гордость

И сладкий хруст купюррр.

Но люди наша нефть, имейте вы взаправду,

Почти что деньги. Собственность.

Товар и артикуллл!

Моя могила неизвестная воронка,

Яма, тихий пруд.

В бескрайнем поле стало тесно.

Здесь совершён кровавый труд.

Здесь трупы в полный рост встают —

В носилках головы несут.